Кажется, что мужчин здесь по меньшей мере в четыре раза больше, чем женщин. Хотя статистика это и отрицает. Вот вчера мы зашли в кафе – просто решили выпить по чашечке кофе с эмпанадосами. Наполовину заполненный зал, гул голосов. Выбрали себе столик, усаживаемся. Странное ощущение – что-то не так… Оказывается, с нашим появлением воцарилась тишина, и все мужчины (а в кафе оказались одни мужчины) повернули головы и смотрят на нас. Откровенно разглядывают. Минуты две. Мы заказываем кофе. Официант касается Таниной руки и просит называть его по имени. Постепенно мужчины возвращаются к своим разговорам – наверное, новая тема появилась, судя по тому, что они время от времени оборачиваются, кидают взгляды, кивают в нашу сторону… И так везде: в автобусе, в метро, на улице. Латинские мужчины не знают, что такое обвинения в харрасменте, и, в отличие от европейцев никогда не предлагают тебе свой номер телефона, а настойчиво требуют твой. И еще – никак к этому не привыкну - они без конца обнимаются и целуются друг с другом. Куда они попрятали своих женщин?
Я точно знаю, что женщины есть – я их слышу. Окно моей спальни выходит в достойный Достоевского двор-колодец, и я постоянно слышу их громкие голоса, потому что жара, и окна у всех открыты настеж. Аргентинцы без конца смотрят футбол, жарят мясо, орут, звучно шлепают детей и поют под гитару. А по ночам они занимаются любовью. Кроме тех, что ночью танцуют.
А я теперь танцую не только по ночам - днем хожу на классы. Сегодня у меня частный урок с Раулем. Этот смуглый красавчик танцует как бог, и при этом совершенно лишен самоуверенной хамоватости, которая свойственна большинству латинских парней. Я бы сказала, он даже немного застенчив. Как ребенок радуется моим успехам, восклицает «Si! Si!» и всякий раз бросается меня обнимать. «Смотри, когда ты делаешь шаг вперед, энергия должна аккумулироваться вот здесь» - он кладет мои руки на свои ягодицы. «Чувствуешь?» Я чувствую.
В классе стоит такая ужасная жара, что кажется, вспотели даже лодыжки. Он берет в руки мою ступню и прижимает ее к полу - так, как нужно. Он дует на меня – прямо в сердечную чакру – чтобы показать импульс из центра груди мужчины, которому должна следовать женщина в танце. Словом, замечательный парень. Мы танцуем, танцуем, танцуем…
Я выхожу из класса – мисс мокрая майка. «Руки целовал?» - спрашивают меня девушки. Нет, руки не целовал.
Фото: Татьяна Заславская