Жизнь-боль: главное в романе «На пятьдесят оттенков темнее»

Вот так и проходит моя жизнь: пробуждение, работа, а вечером — слезы и сон. Точнее, попытка заснуть.

Злоба — хорошо. Злоба лучше, чем слезы.

— Я тоже люблю просыпаться вместе с тобой. Но еще я люблю быть вместе с тобой в постели, и в лифтах, и на роялях, и на бильярдных столах, и на лодках, и на столах, и под душем, и в ваннах, и на деревянных крестах с наручниками, и в кроватях с балдахином и красными атласными простынями.

— Где мороженое?

— В духовке.

Я мило улыбаюсь.

Он наклоняет голову набок и с иронией замечает:

— Сарказм — низшая форма остроумия, мисс Стил.

Анастейша, мой новый девиз — «Если ты не можешь одолеть кого-то, присоединись к нему».

В этой жизни нет никаких гарантий.

Когда подслушиваешь чужой разговор, ничего приятного для себя не услышишь.

В маске чувствуешь себя свободнее.

— Ты поговорила с Хосе. Между прочим, когда я видел его в прошлый раз, ты была пьяная и он пытался засунуть свой язык в твой рот.

— Он ни разу не ударил меня, — парирую я.

Кристиан сдвигает брови.

— Это запрещенный удар, — шепчет он.

Всю мою сознательную жизнь я старался избегать крайних эмоций. А ты вытаскиваешь из меня чувства, мне чуждые. Это тревожно… Я люблю все контролировать, Ана, а рядом с тобой это невозможно.

— Тебе нравится быть богатым?

— Да. Покажи мне того, кому бы это не нравилось.

Рождение ребенка — побочный эффект, который не проходит много лет.

— Ты хоть представляешь, как я счастлив благодаря тебе?

— Да, я хорошо представляю. Потому что счастлива благодаря тебе.

Я проползу по битому стеклу ради этой улыбки!

Мне нужно знать, что у нас все в порядке. Убедиться в этом я могу только одним способом.

Пора ставить фильтр между мозгами и языком.

— Анастейша, я не считаю тебя достойной соперницей. Но ты удивляешь меня на каждом шагу.

— А я вообще никак о тебе не думаю. Теперь извини, у меня много дел, более приятных. Я не хочу тратить на тебя время.

Я никогда не мечтала о богатстве и нарядах — только о любви. Мечтала найти мужчину, который будет любить меня и не станет контролировать каждый мой шаг.

— Я твой любовник, Ана, а не господин. Я люблю, когда ты смеешься, люблю слушать твое хихиканье. Мне нравится, когда ты такая, как на снимках Хосе, — веселая и раскованная. Такая девочка ворвалась в мой офис. В такую девочку я влюбился.

— Так, значит, ты теперь мой босс.

— Технически я босс босса твоего босса.

Воздух заряжается электричеством, сгущается, пульсирует между нами. Хоть трогай его, хоть ешь.

— Почему мы воюем?

— Потому что в спорах лучше узнаем друг друга.

— Что мне сделать, чтобы ты понял, что я не сбегу? Что сказать?

Он смотрит на меня, и в его взгляде я опять вижу страх и волнение. Он сглатывает комок в горле.

— Ты можешь сделать одну вещь.

— Какую?

— Выйти за меня замуж, — шепчет он.

Он тянет меня в комнату и, прежде чем я успеваю опомниться, встает передо мной на одно колено. Мамочки, такого я не ожидала!..

Мы найдем средний путь. Нам только нужно признать потребности друг друга и приспособиться к ним. Я наверняка смогу это сделать.

Могу ли я в самом деле выйти замуж за этого человека? В нем так много перемешано. Он такой сложный и тяжелый, но в глубине души я знаю, что не хочу уходить от него, несмотря на все его недостатки. Я никогда не смогу от него уйти. Я люблю его. Уйти для меня — все равно что потерять правую руку.

Я краснею, а моя внутренняя богиня берет в зубы розу и танцует танго.

Трудно расти в идеальной семье, если ты не идеален.

Я привык, что женщины делают то, что я приказываю. И это быстро надоедает. А в тебе есть что-то такое, что затрагивает во мне какие-то глубинные струны. Это как пение сирены. Я не могу противиться тебе и не хочу тебя терять.

Внезапно мне хочется плакать — не лить, как порядочная леди, слезы, которые красиво текут по щекам, а выть на луну.

Он хватает с подноса два шампанских и мельком одаривает Гретхен улыбкой. По-моему, от этого она либо испарится, либо шлепнется в обморок.

Слава Богу, я взрослый человек. Ну, типа того.