Став «офисной рабыней», лишенной личной жизни и свободного времени, Вера и не думала о том, чтобы вырваться из порочного круга. Но однажды вечером на бензоколонке ее жизнь круто изменилась.
«Еще год назад я считала, что живу абсолютно нормальной жизнью. Подъем в 6 утра, чтобы успеть заглянуть в фитнес-клуб, потом бегом на работу, которую я покидала ближе к полуночи. Сказать по правде, мысли о том, что пора домой, обычно приходили, только когда заканчивалась вторая за день пачка сигарет. Общение с друзьями происходило преимущественно по Интернету. Ведь когда я наконец-то выползала из офиса, многие из них уже спали. Родных видела в основном по праздникам. «Это нормально. Все так живут», — уговаривала я себя, когда накатывала усталость. И действительно, глядя на родной город, вечно спешащую столицу, мне казалось, что иначе здесь нельзя. Наряду с круглосуточными магазинами здесь было полно людей, которые работали 24 часа в сутки. Причем нас таких было большинство. Со стороны могло показаться, что я – одна из типичных московских карьеристок. Таких, знаете, бойких девиц на шпильках, которые не расстаются с мобильным, горстями пьют антидепрессанты и регулярно получают прибавку к жалованью. Шпильки, неврозы и достойная зарплата – все это у меня и правда было. Не было только одного: четкого понимания, зачем мне все это. Ведь в отличие от настоящих карьеристок, живущих по принципу «Если ты не успешный человек, ты – никто», я стала офисной рабыней случайно.
Подруга-психолог считает, что во всем повинен мой «комплекс отличницы». Видимо, в этом есть доля правды, поскольку школу я закончила с золотой медалью. Нет, вундеркиндом или просто одаренным ребенком я не была. Скорее, зубрилой. Пятерки и первые места на олимпиадах получались благодаря бесконечному корпению над учебниками. Родители ни на чем таком не настаивали. Я сама, и только сама, создавала себе проблемы и мужественно их преодолевала. Доходило до смешного: маму с папой вызывала классная руководительница и просила их не бить меня за четверки. Родители, которые вообще ни разу меня не наказывали, были в шоке. А учительница не могла поверить, что ребенок способен так изводить себя учебой, если его не стимулировать ремнем.
Привычка быть первой сыграла со мной злую шутку. Учась на первом курсе института, я решила найти себе временный приработок — устроиться на лето курьером в турфирму. Эта работа не имела ничего общего с моей будущей профессией (экономический факультет выбирался не по зову сердца, а чтобы «серьезный вуз и государственный диплом»). Уж не знаю, что во мне разглядела начальница, но однажды она сказала: «Ты вроде умненькая девочка. Странно, что зарабатываешь ногами, а не головой». Чуть надавила на мои «отличнические» амбиции, и все, я была готова рыть землю, лишь бы не разочаровать ее. В общем, меня повысили до офис-менеджера, и я осталась. Мысли о том, чтобы бросить учебу или перевестись на вечернее, казались дикостью. «Ничего, прорвемся!» — твердила я себе и маме, которая с ужасом наблюдала за тем, как я разрываюсь между институтом и работой.
Студенческой жизни с пьянками-гулянками у меня, по сути, не было. Зато была зачетка с пятерками и первые самостоятельно заработанные деньги. Четыре года я носилась, как ужаленная: вкалывала на износ (начальница активно двигала меня вверх по карьерной лестнице), а по ночам зубрила «финансы» и «статистику». Диплом экономиста, выданный мне на руки, оказался заслуженно «красным». Я торжественно вручила его маме и больше о нем не вспоминала. Не до того было: в 23 года мне доверили целый отдел и 10 человек подчиненных.
Тогда мне казалось странным, что кто-то из друзей успевал влюбляться, жениться, размножаться, ездить по выходным на дачу. Когда, как они находят время и друг друга? У меня самой в личной жизни наблюдался полный и достаточно затяжной штиль. А когда было знакомиться, ходить на свидания, завязывать отношения, если семь дней в неделю я передвигалась по маршруту «дом — офис — дом»? Когда я спрашивала себя, что успела сделать за последние восемь лет, на ум приходил только выплаченный кредит за машину и поездки за границу, большинство из которых были командировками. В этих самых поездках случались какие-то скоропостижные увлечения, когда, по сути, неважно, что это за мужчина, лишь бы смотрел с обожанием. Подруги недоумевали, как я могу месяцами жить без секса. Ну, во-первых, удовлетворение от идеально выполненной работы для меня было круче любого оргазма. А во-вторых, чем меньше ты занимаешься сексом, тем меньше он тебе нужен. Уж поверьте женщине, чьи периоды воздержания длились порой больше года.
Нет, один долгоиграющий роман у меня все же случился. Разумеется, служебный. Только не с боссом, как это бывает у настоящих карьеристок, а с подчиненным. Егор был младше меня на два года и жил в Подмосковье. Это и было главным оправданием тому, что он постоянно опаздывал на работу. И главной причиной, почему я уделяла ему внимания больше, чем остальным. Сказать по правде, он мне даже не нравился… Тот факт, что через пару месяцев мы стали жить вместе, для самой себя я определила, как «производственную необходимость». Переехав ко мне, Егор стал появляться в офисе вовремя и уходить последним. Обсуждение рабочих вопросов не прекращалось даже дома. И пока я отчитывала его за очередной промах, он молча готовил ужин и мыл посуду. Даже у меня не поворачивался язык назвать наши отношения «нормальными». Егор был чем-то вроде подушки, в которую можно было уткнуться после бесконечного рабочего дня. Вел он себя соответствующе: не перечил, не качал права. О том, что Егор уходит работать к конкурентам, я узнала последней, когда подписывала его заявление об уходе. Это было предательство, но по всем статьям оправданное. За год я почти уничтожила его как мужчину, но сделала из него настоящего профессионала. Вот тогда-то, кстати, у меня и случился первый срыв: я лежала пластом с температурой 35, не в силах пошевелиться. Отвечая на очередной звонок из офиса, я начала рыдать. «Ты никому ничего не должна, успокойся», — говорила мне мама. Какое там?! Я выпила чашку приготовленного ею бульона и мысленно пообещала себе, что завтра же выйду на работу.
С Кириллом, другом детства, мы случайно встретились на заправке. Момент был не слишком удачным: я скандалила и требовала позвать менеджера. «Расскажешь, чем тебя так расстроили эти люди, за ужином. Сейчас я тороплюсь, но к вечеру пятницы буду свободен», — сказал Кирилл, не оставив мне возможности отказаться. Формально он не приглашал меня на свидания, а просто звонил с проходной нашего офиса и информировал: «Я внизу и жутко соскучился. Спускайся скорее». Мог себе позволить сказать: «Когда я ем, то глух и нем. Или ты не слышала про такое? Отключи телефон». Моя подруга-психолог считала, что я просто устала командовать, поэтому с такой радостью и пляшу под его дудку. Например, отменяю деловые встречи ради похода в кино, соглашаюсь на поездку в Прагу, хотя не планировала брать отпуск. В одном она точно была права: мне безумно нравилось наконец-то чувствовать себя женщиной – слабой, ранимой, нерешительной. Хотя после 12-часового рабочего дня готовить любимому ужин, а потом еще до умопомрачения заниматься сексом было не так-то просто.
Когда Кирилл впервые заикнулся о том, что ни одна работа не стоит таких усилий, я смолчала. Во второй, третий и пятый раз попыталась объяснить: такой уж я человек, привыкла к самостоятельности. А потом мы поссорились. Видимо, я как-то чересчур резко попыталась прекратить очередной разговор на эту тему, и Кирилл взорвался. Он говорил о том, что настоящих карьеристок – единицы, а большинство ненормированно трудящихся женщин – обычные жертвы обстоятельств. И из-за таких вот «жертв» мужчины становятся бесхребетными неудачниками. Им незачем рваться вперед, если, возвращаясь домой, они видят не улыбку любимой, а ее трясущиеся руки и синяки под глазами. «Я не привыкла быть обузой», — моя попытка возразить только распалила его. «А я хочу, чтобы ты была для меня обузой! Я хочу чувствовать, что моя женщина нуждается во мне! Это нормально и естественно. Если ты боишься, что мы не проживем на мою зарплату, я предоставлю тебе бизнес-план!»
Уже больше полугода я существую в качестве «обузы». И, сказать по правде, ни разу не пожалела о принятом решении. Единственное, чего было действительно жаль, — это штук двадцать офисных рубашек, которые мне сейчас некуда носить. Финансовый вопрос, а поначалу он здорово волновал меня, решился сам собой. Кирилл – не олигарх, но зарабатывает достаточно, чтобы хватило на двоих. Главное, трезво посмотреть на свои запросы. Как выяснилось, они у меня вполне стандартные. Деньги, которые я получала раньше, никогда не приносили мне особой радости: я либо не успевала их тратить, либо спускала все на какую-нибудь ерунду. И, если бы не Кирилл, я бы никогда не узнала, что гораздо большее удовольствие получаю от стояния у плиты. В карьерном смысле я сошла с дистанции, но мой «комплекс отличницы» никуда не делся. Просто теперь я добиваюсь того, чтобы мои яблочные пироги и бифштексы были идеальными».
Вера, 27 лет