Половина модных открытий за последние сто лет строилась на ломке гендерных стереотипов.
Казалось бы, наряди женщину в смокинг, как Ив Сен-Лоран в 1966 году, или мужчину в платье, как Джонатан Андерсон в 2008-м, — и дело в шляпе. Скандал — лучшая реклама, а борьба за право быть собой — самый благородный мотив.
Но переодевание как прием эпатажа изживает себя, и дизайнеры все больше ратуют за нейтральность фасонов, оттенков и декора. Так появилась концепция gender neutral — одежды, лишенной половых признаков.
Оговоримся, это не то же самое, что знакомый по стилю 1990-х унисекс: речь не про универсальность, а про снятие ярлыков — и с людей, и с вещей.
Модные марки, выпускающие одежду «для всех» (Rad Hourani, One DNA и другие); магазины с коллекциями Agender и такими же — бесполыми — манекенами (как в Selfridges минувшей весной); трансгендеры в рекламе (Андреа Пежич для Make Up For Ever и Хари Неф и Валентейн де Хинг для &Other Stories); мужчины в кутюрном шоу Maison Margiela — только ленивый дизайнер за минувшие месяцы не высказался в духе актуальной темы.
Все эти примеры — своего рода вторжение мужчин на традиционно женскую территорию: разговоры о гендерно нейтральной моде начались с больших перемен в мужской моде.
Пастельные оттенки, юбки, трогательные принты и цветочные узоры на мальчиках-моделях замечены уже не первый сезон, но в коллекциях будущего лета, показанных в июле, обозначились более радикальные перемены: взгляните на Louis Vuitton, Givenchy, Valentino, Gucci, Raf Simons, Dries Van Noten и классика андрогинного жанра J.W. Anderson.
Кажется, что креативные директора перетрясли шкафы своих подруг! Играть с понятиями силы, сексуальности и гендера особенно наглядно у дизайнеров выходит на контрасте.
Только если женщина в костюме-двойке (хит этой осени у всех — от Prada и Dior до Céline, Stella McCartney и «юбиляра» Giorgio Armani) уже мало кого смущает, то к мужчине в юбке еще остались вопросы.
Свобода, индивидуальность, отказ от рамок — все это прекрасно сочетается и с новыми канонами красоты на подиумах, и с обесцениванием формата «it», о которых мы уже писали, и с новым восприятием гендера.
Неужели не странно, что маскулинность или женственность все еще зависит от фасона или рисунка на ткани?
Переворот, наметившийся в моде, критики уже окрестили новым ренессансом — за романтические андрогинные образы, в которых естественная красота перекликается с канонами прошлого. Кажется, что томные юноши и девушки вышли на подиум Louis Vuitton или Gucci прямиком с полотен прерафаэлитов.
Сменят ли они мрачноватых героев бельгийских дизайнеров-авангардистов, которые давно преуспели в гендерных экспериментах, или проиграют — узнаем на подиумах через считаные дни. А будем ли мы делить с любимым свои платья и его костюмы — время покажет.
