ELLE Как вы начали танцевать?
ЛЮК БРЮЙЕР Наверное, я хотел лучше понять свое тело. Я родился с одной рукой и постоянно терпел издевательства от сверстников. Поэтому я начал создавать свой язык, язык своего тела, в котором оно не выглядело бы неполноценным.
Что это за язык?
Так говорит мое тело, но при этом я — совсем не автор слов, в отличие от, скажем, моих стихов. Мне кажется, когда я танцую, то отсутствую, но, где я нахожусь, я не знаю.
Расскажите о своей поэзии.
У меня был сборник «Поэзия руин» — собрание наблюдений о жизни в маргинальном месте, в том, в котором я рос в Лилле. Но литературный язык все же не давал мне той свободы выражения, о которой я всегда мечтал.
На вашу карьеру повлияла ваша подруга, прима-балерина Парижской оперы Мари-Аньес Жилло. Как вы познакомились?
Она увидела меня в одном клипе и пришла на выступление в кабаре, где я пел. Это была любовь с первого взгляда. Мари-Аньес многое мне дала — в том числе левую руку (смеется). Мы выступали вместе среди работ художника Олафура Элиассона, казалось, будто я и Мари-Аньес — одно целое. Тот момент стал очень символичным в наших отношениях, и я буду помнить его вечно.
